Сейчас у судов наметилась тенденция сохранять сделки, которые совершены с нарушением, отмечает руководитель практики банкротства , Станислав Петров. Теперь их не признают автоматически недействительными. С такой ситуацией столкнулся и кредитор из Петербурга.
Анна Ванина* задолжала Сергею Нижину* 3,4 млн руб. Октябрьский районный суд г. Санкт-Петербурга признал этот долг и постановил арестовать имущество Ваниной: квартиру, участок и коттедж (Дело № 2-3677/2015 ~ М-3645/2015). В сентябре 2015 года приставы наложили запрет на регистрационные действия с этими активами. А в ноябре того же года сотрудники ФССП сняли обеспечительные меры с жилья должника. Воспользовавшись такой ситуацией, Ванина продала квартиру за 32 млн руб. своему сыну – Олегу Канину*.
Переход права собственности зарегистрировали весной 2016 года. Сразу после этого недвижимость еще раз сменила собственника: ее купила за 21 млн руб. соседка должника, Инна Арнова*. Новый владелец сама не стала пользоваться этим жильем, а сдала его в наем все той же Ваниной. Кредитор, узнав о такой схеме, сначала обжаловал снятие обеспечительных мер. Октябрьский райсуд удовлетворил его иск и признал действия приставов незаконными (дело № 2а-3653/2016 ~ М-2747/2016).
Подозрительная перепродажа
Тогда Нижин потребовал признать недействительными цепочку сделок по продаже квартиры и вернуть имущество обратно Ваниной. Оппоненты возражали. Арнова объяснила, что купила недвижимость по рыночной цене для своей несовершеннолетней дочери. Девушка туда собиралась переехать лишь после поступления в университет, а о родственных отношениях Ваниной и Канина покупатель не знала. Первая инстанция прислушалась к этим доводам и отказала заявителю, сославшись на то, что истец не доказал, как именно спорные сделки нарушают его права. Дзержинский районный суд г. Санкт-Петербурга, что помимо квартиры у должника есть коттедж и участок, поэтому жилье не имеет исключительного значения для погашения долга (дело № 2-476/2017).
Апелляция пришла к другому выводу, отменила акт первой инстанции, признала сделки недействительными и вернула квартиру Ваниной. Квартиру перепродали, чтобы уклониться от выплаты долгов Нижину, решил Санкт-Петербургский городской суд. В обоснование такого решения, суд указал на серьезную разницу цен в сделках: 21 млн руб. и 32 млн руб., а также на их короткий временной интервал. Апелляционная инстанция подчеркнула, что Арнова не приняла достаточные меры «для проверки чистоты сделки» (дело № 33-10763/2018).
Неучтенные доводы
Ванина не согласилась с решением апелляции и обжаловала его в Верховный суд. ВС отметил, что Санкт-Петербургский горсуд не учел целый ряд обстоятельств в этом споре. Во-первых, не исследовал рыночную цену квартиры и финансовые возможности покупателя для приобретения дорогостоящего жилья. Во-вторых, довод ответчика о том, что та не знала о родственных связях Ваниной с Каниным.
Кроме того, судьи ВС обратили внимание на то, что апелляция не опровергла довод первой инстанции о возможности должника рассчитаться с кредитором за счет другого имущества (дело № 78-КГ19-4). Учитывая перечисленные обстоятельства, «тройка» судей под председательством Игоря Юрьева отменила акт апелляции и отправила дело на новое рассмотрение обратно в Санкт-Петербургский горсуд. (Прим. ред. – пока еще не рассмотрено).
Такие дела полностью зависят от мнения судьи и обстоятельств приобретения квартиры, поэтому единообразия в практике нет, говорит Андрей Набережный, руководитель проектов . По его мнению, ВС обоснованно защитил покупателя, поскольку нельзя возлагать на него обязанность проверять все родственные связи, наличие задолженности и исполнительных производств.
Самым распространенным злоупотреблением является вывод активов должника, говорит Петров. Другие варианты – имущество могут продать аффилированным лицам, предоставить в залог или внести как вклад в уставной капитал компании, добавляет эксперт. Есть и менее очевидные способы «увести» имущество, которые сложно оспорить даже в судебном порядке. Один из них – определение режима раздельной собственности супругов. В рамках такого процесса всё имущество или его значительная часть отходит супруге или супругу должника, объясняет Александр Гончарова. Таким образом, активы выводятся из собственности должника. А отследить заключение такого соглашения практически невозможно, утверждает эксперт.